Н.С. Кастрюлин
Я не очень разбираюсь в тонкостях различных направлений молоканского движения, и вообще раскольничества в России. Да у меня и нет необходимости в этом разбираться. Занимаясь выяснением своего происхождения, я ознакомился с различными материалами по истории молоканского движения. Основываясь на своём жизненном опыте и истории моего родного молоканского села Алты-Агач в Азербайджане, у меня сложился определённый взгляд на проблему молоканских переселенцев в Закавказье
Молоканское движение, зародившееся в России во второй половине 18 века, получило бурное развитие в 19 веке. По сведениям Н.Ф.Кудинова (Вестник духовных христиан молокан,1928) в начале 20 века в России насчитывалось более миллиона молокан.
В 19 веке Россия была крепостнической, крестьянская масса испытывала угнетение и унижение. Народ готов был к бунту. В православных кругах началось диссидентство. Появились проповедники, иначе толкующие священные книги. Как правило, это были образованные для того времени люди, глубоко верующие, страстные проповедники. Крестьяне в то время были сплошь неграмотными, в тонкостях толкования библии не разбирались. Но у них было недовольство образом жизни, зачастую они не получали помощи в решении различных жизненных вопросов от церковных священнослужителей, не могли добиться справедливого решения в спорных делах, а иногда и несли незаслуженные наказания. Поэтому, когда появились проповедники, несколько иначе объясняющие смысл бытия, они с радостью восприняли их учение и стали их последователями. В частности, молоканское учение проповедовало равенство людей, отрицало эксплуатацию, угнетение человека человеком. В конце 18 – начале 19 веков в России начался массовый уход крестьян из православия в молоканство. Естественно, это вызывало глубокую озабоченность Святейшего Синода и Царского Правительства.
При Екатерине II молокан вместе с духоборами массово выселяли на южные окраины, в основном в Таврическую и Бессарабскую губернии. Ведя здоровый образ жизни, молокане на новых ранее не обжитых местах через короткое время создали благоустроенные хозяйства и стали жить зажиточно. Слухи об этом распространились в центральных регионах России, что способствовало появлению новых сторонников молоканского движения.
При царе Александре I в 1805 году молоканам была предоставлена свобода вероисповедания. В центральных регионах России молоканское движение начало возрождаться и приобретать массовый характер. Власть и Синод забеспокоились. При царе Николае I по просьбе Святейшего Синода началось изгнание молокан на дальние окраины, больше в Закавказье.
Выселение молокан, как и духоборов, и иных сектантов, в Закавказье преследовало двоякую цель: удаление из центральных губерний инакомыслящих и внедрение русской культуры в присоединённых к России Закавказских провинциях. Первая цель, несомненно, была достигнута: сектантское движение в Центральной России постепенно приуменьшилось. А вот вторая задача, по мнению известного журналиста и историка В.Л. Величко (Кавказ. Русское дело и межплеменные вопросы. С. Петербург, 1904), по вине государственных администраций выполнялась бездарно. Русским переселенцам не оказывалась необходимая помощь и не всегда защищались их интересы, а в некоторых случаях даже оказывалось притеснение. Молоканские переселенцы, испытавшие большие трудности при переселении и освоении необжитых мест, продолжали испытывать притеснения со стороны местных администраций, возглавляемых чиновниками православного вероисповедания.
По данным Д.И. Исмаил-Заде (Русское крестьянство в Закавказье. М.,1982) к началу 1880 годов русское население в Закавказье составляло 104919 человек (2,4%), в 1897 году – 221633 человека. Русские поселения в Закавказье образовались в Тифлисской губернии, в Карской области ( в 1921 году отошедшей к Турции), в Эриванской, Елисаветпольской и Бакинской губерниях.
Мои предки в 30-ых годах 19 века были поселены в северо-восточной части Бакинской губернии, на территории современного Азербайджана. А я стал коренным жителем этих мест уже в пятом поколении. Для моего поколения эти места, обжитые нашими предками, стали родиной. Моё родное село Алты-Агач, образованное моими предками в 1834 году, было первым поселением молокан на территории Азербайджана. К концу 19 века на территории Азербайджана возникло 27 русских сектантских сёл. Из них в СВ Азербайджане образовалось десять поселений молокан постоянного толка: Алты-Агач (1834 год), Хильмили (1840), Чухур-Юрт (1843), Маразы Русские (1843), Джабаны (1844), Астраханка (1849), Молоканская слободка в Баку (1865), Марьевка (1870), Владимировка (1890), Наримановка (1890).
Если до революции русское население в Закавказье увеличивалось, то в Советское время оно начало уменьшаться. Так, по данным переписи русское население в Азербайджане в 1939 году составляло 530 тысяч человек (16,5%), в 1959 году — 501,3 тысяч, в 1979 году – 475.3 тысяч, в 1989 году – 392,3 тысяч, в 1999 году –141,7 тысяч. В настоящее время в Азербайджане проживают порядка 20 тысяч русских, и сохраняется тенденция дальнейшего их уменьшения. В молоканских сёлах русских практически не осталось. Так, в моём родном селе Алты-Агач, где до Отечественной войны проживало около 4 тысяч русских, в настоящее время доживают всего человек 20.
В молоканских сёлах в Закавказье жизнь в общинах до 30-ых годов 20 века проходила без нарушений молоканских традиций. Почти в каждой семье кто-то посещал собрания, соблюдались посты, отмечались религиозные праздники, исполнялись гражданские обряды
В 30-ых годах жизнь в молоканских общинах изменилась коренным образом. Общины как таковые продолжали существовать, но их деятельность существенно ограничивалась. На активистов общин оказывалось давление со стороны госорганов и общественных организаций. В некоторых случаях проводились репрессивные мероприятия – лишения голоса на выборах, аресты. Моего дедушку Якова Степановича за активную религиозную деятельность одно время лишали голоса на выборах, а в1937 году репрессировали. В семьях ещё продолжали соблюдать молоканские порядки, но зачастую это делали скрытно. Религиозные праздники, особенно пасху, всёже праздновали в каждой семье. Несмотря на активную антирелигиозную пропаганду, население придерживалось молоканских порядков. Хоронили и поминали покойников обязательно по молоканскому обряду. А бракосочетание молодых уже многие проводили без венчания. Значительно сократилась посещаемость молоканских собраний, хотя в прошлом она была массовой. Детям в школах прививали антирелигиозные убеждения. Многие, особенно молодёжь, стали далеки от религии, хотя продолжали соблюдать молоканские традиции. В порядке вещей стали смешанные браки, с лицами другой национальности или иного вероисповедания. Молоканская молодёжь стала получать образование, уходила жить в города. Им уже скучно было жить только интересами общины, они приобщались к современной цивилизации.
Во второй половине 20 века молоканские общины в Закавказье продолжали действовать, но активное участие в их деятельности принимали в основном лица пожилого возраста. Многие перестали строго соблюдать молоканские порядки. Община уже не могла строго контролировать поведение своих членов. Участились случаи перехода молокан в другие секты, чаще в баптисты. Молодёжь молоканского происхождения, общаясь с православными, не редко принимала крещение. Негативным для молоканского движения был дефицит молодых лидеров с современным образованием. Отрицательным явлением для молоканских общин стало увеличение в их сёлах жителей местных национальностей, которые зачастую были административными руководителями и управляли жизнью села.
События конца 20 века коренным образом изменили положение русских поселенцев в Закавказье. Произошёл развал интернационального Советского Союза, в национальных республиках возобладали националистические настроения. Начался вынужденный массовый выезд русского населения из национальных республик. В настоящее время из них выехало до 90 процентов русского населения. Таким образом, молокане, вынужденно поселённые в начале 19 века в Закавказье, в конце 20 века стали вынужденными переселенцами из Закавказья.
Вынужденное переселение молокан из Закавказья в конце 20 века произошло из всех регионов их поселения. Из Карской области Турции в 20-х годах 20 века в Россию переселилось 10 тысяч молокан, в 1961 году выехало 1539 человек. Переселенцы были определены на жительство на Северном Кавказе. Из союзных республик Закавказья отток молоканского населения начался в послевоенное время. Это в основном было связано с тем, что молоканские общины в сёлах не могли контролировать свою молодёжь. Молодые люди, как правило, отошли от религии и приобщались к светскому образу жизни. Многие стали получать высшее образование, становились квалифицированными специалистами и уходили жить в города. Зачастую они выезжали за пределы своих республик, где у них было больше возможностей для карьерного роста. Отношение к молоканам в республиках, в общем-то, было лояльным. Их уже признавали за местных жителей. В местных СМИ их зачастую называли «уважаемыми людьми». Эти заявления, вероятно, были искренними, так как молокане всегда были в дружественных отношениях с местным населением. К тому же они считались хорошими добросовестными специалистами во всех сферах хозяйственной и общественной жизни. Но всёже они находились не в равном положении с местным населением. Их редко выдвигали на руководящие должности, в лучшем случае им доверяли быть успешными замами и исполнителями под начальством местных руководителей. Люди старшего поколения с этим мирились, а молодёжь не хотела себе такого будущего. Она понимала, что у неё здесь нет надёжных перспектив. Поэтому в послевоенное время начался отток молоканской молодёжи из республик Закавказья в Россию и Украину. Со временем этот процесс усилился. Такая эмиграция происходила в советское время, когда девизом было интернациональное братство народов. Положение русских, в том числе и молокан в Закавказье существенно ухудшилось после развала Советского Союза, когда активизировались националистические силы. Молоканам стало ясно, что у них в этих республиках нет никакого будущего. Им не хотелось покидать ставшими родными за несколько поколений обжитые ими места их жительства. Но иного выхода не было, и они вынуждены были массово выезжать из республик, главным образом в Россию и Украину. В Азербайджане из ранее многочисленных молоканских поселений к настоящему времени фактически сохранилось одно село Ивановка в Исмаиллинском районе. В остальных молоканских сёлах остались доживать по несколько десятков человек пожилого возраста, которым не на что и некуда было переезжать. В Армении более-менее молоканское население сохранилось в двух сёлах – Фиолетово и Лермонтово. Положение молоканских сёл в Грузии по свидетельству Е. Барановой (Немногочисленные колонии русских на Кавказе переживают трудные времена. «Весть», №3, 2009) на примере молоканского села Ульяновка находится в критическом состоянии. Несмотря на то, что многие молоканские сёла были основаны и созданы молоканами, теперешние власти поспешили их переименовать на национальный лад.
После массового переселения молокан в республиках Закавказья ещё продолжают действовать малочисленные молоканские общины, в которых состоят лица преклонного возраста.
Вынужденные переселенцы, молокане из Закавказья рассеялись почти по всем областям России и Восточной Украины. К примеру, мои близкие родственники в настоящее время проживают в Москве, Владимире, Ярославле, Волгограде, Ростове, Ставропольском крае, Киеве, Мариуполе. Наиболее компактно молоканские переселенцы поселились в Ставропольском и Краснодарском краях, где даже образовали действующие в настоящее время молоканские общины. Зачастую эти общины не зарегистрированы, просто люди собираются вместе по религиозным праздникам на моления. Фактически в каждом населённом пункте, где поселились переселенцы из Закавказья, группа пожилых молокан образуют миниобщины, деятельность которых заключается в проведении собраний по религиозным праздникам и похоронах соотечественников по молоканским традициям. Молодёжь в этих мероприятиях принимает пассивное участие, в основном для поддержки своих старших в семье. В городе Артёмовске Донецкой области, где я проживаю после переселения в 90-ых годах, оказалось человек двадцать переселенцев из молоканских сёл СВ Азербайджана – Хильмиллей, Чухур-Юрта, Алты-Агача, Марьевки. Большинство было из Хильмиллей. Старшее поколение организовало проведение собраний по религиозным праздникам и даже по воскресеньям. Молодёжь участия не принимала. Все очень дружно участвовали при похоронах и поминках своих земляков по молоканским традициям. Я очень благодарен был нашей общине за участие в похоронах и поминаниях моих престарелых родителей, которые желали, чтобы их похоронили по молоканскому обряду. К сожалению, многих активистов из старшего поколения уже не стало, а некоторые стали немощными, и общие собрания стали проводиться редко. Примерно такое же положение и во многих других населённых пунктах России и Украины, где поселились молоканские переселенцы из Закавказья.
В 1991 году в России был создан Союз общин Духовных Христиан Молокан, призванный объединять разрозненные молоканские общины. Духовным центром молокан-переселенцев из Закавказья в настоящее время стала молоканская община в селе Кочубеевском Ставропольского края.
В молоканском движении в настоящее время выделяются две основные группы: молокане, участвующие в жизни молоканских общин, и молокане по происхождению, отошедшие от религии. Молокан, участвующих в религиозной деятельности относительно немного, это в основном люди пожилого возраста. А молокан по происхождению много, но они рассеяны по всему миру. Как правило, они с уважением относятся к традициям молоканских общин, хотя сами не участвуют в их деятельности. Трудно назвать точную цифру, но, вероятно, количество молокан, рассеянных по всему миру (Россия, Украина, Закавказье, США, Канада, Австралия и др.), не менее миллиона. Называлась цифра 300 тысяч ( М. Поздняев. Двести лет без места. 2005). Скорее всего, эта цифра соответствует количеству молокан, участвующих в жизни действующих общин.